В случае международного розыска, куда бежать?

Общество
23 января 2025

Анатолий Фурсов, опытный адвокат, делится рекомендациями по защите от экстрадиции. Он обращает внимание на то, что многие авторитарные страны используют экстрадицию как инструмент преследования, и предлагает пути для безопасного укрытия и получения юридической поддержки.

— Скажите, почему речь идет именно о крайней степени опасности?

— По международным правилам и стандартам ООН, преступление, за которое для фигуранта запрашивают экстрадицию, должно быть наказуемо в обеих странах. Потому демократические страны просто не имеют права выдать человека, которого преследуют на родине за политические или религиозные взгляды, принадлежности к той или иной неодобряемой его государством группе (например, ЛГБТ-сообществу), дискриминируют по признаку расы, национальности, гендерной принадлежности и т.д. Однако многие современные авторитарные режимы с коррумпированной судебно-правовой системой научились весьма ловко маскировать ангажированные дела под обычную «уголовку». То есть, против человека выдвигаются уголовные обвинения, в большинстве случаев полностью сфальсифицированные. И если он успевает сбежать, то его объявляют сначала в федеральный, а затем и в международный розыск — с требованием экстрадиции.

Разумеется, мировое сообщество тоже понимает эти угрозы; вот почему процесс экстрадиции на данный момент переживает глубочайший кризис. И нужно понимать все новейшие тенденции и подводные течения, чтобы не наделать фатальных ошибок при объявлении Вас в сыск. 

— Какую ошибку Вы, в первую очередь, назвали бы фатальной?

— Прежде всего, следует понимать, что на данный момент есть страны, практически безопасные для экстрадиции, а есть и очень опасные направления. За примером далеко ходить не надо: недавно у нас был клиент, который избрал местом для своего спасения… Сенегал. Предыстория следующая: это очень большой бизнесмен, который являлся одним из самых крупнейших налогоплательщиков в своем регионе. И вот, как это происходит повсеместно в странах с высокой коррупционной составляющей, его бизнес «заинтересовал» местных чиновников. На человека возбудили сразу несколько абсурдных уголовных дел, а затем их объединили в одно, и в итоге выдвинули ему обвинение по Ст. 210 («Организация преступного сообщества»). Бизнесмен не стал дожидаться худшего, и скоропалительно уехал из страны — не выбирая, куда. Таким образом он оказался на африканском континенте. А его партнеров на родине посадили, и один из них погиб в тюрьме из-за того, что к нему применяли жестокое отношение и пытки. Кроме того, погибла и пожилая мама фигуранта: ее много раз допрашивали, запугивали: в итоге женщина скончалась от инфаркта. Самого клиента подали в розыскную базу Интерпол, задержали в Сенегале, и на момент обращения за юридической помощью уже готовили к экстрадиции.

Спасти его удалось буквально в последние минуты: без вмешательства адвокатов он был обречен, так как сенегальские власти очень, очень дружны с властями страны происхождения клиента. Потребовались поистине титанические усилия, чтобы остановить процесс.

— На этом примере, как должна действовать сторона защиты в такой критической ситуации?

— Для начала надо обратиться в Комиссию по контролю за файлами Интерпол (CCF), чтобы пояснить, что запрос НЦБ нарушает устав Интерпол. Следующая задача: добиться прекращения задержания и подготовки к экстрадиции, поскольку из тюрьмы просить политическое убежище очень проблематично. И тут нужно доказать, что в деле есть составляющая, нарушающая те или иные нормативы ООН. В деле, о котором я рассказываю, нам даже повезло: помимо явного преследования по экономическим мотивам с очевидными интересантами и заказчиками, в кейсе нашего клиента обнаружилось и доказательства его давнишнего взаимодействия с оппозицией, что сразу перевело процесс на политические рельсы. Но все это пришлось доказывать сразу в двух вышестоящих инстанциях, а также приводить документальные свидетельства пыток, повлекшие смерть партнера клиента, и описывать обстоятельства, вызвавшие кончину его собственной матери. И делать аргументированный вывод о том, что кандидат на экстрадицию также подвергнется жестокому обращению на родине; возможно даже, внесудебной казни.

А кроме того, сторона защиты обязана всколыхнуть общественное мнение: например, нам удалось привлечь к делу местных прогрессивных политиков, которые выступили на нашей стороне. Сейчас, с их поддержкой, получены гарантии того, что клиенту все-таки будет предоставлено политическое убежище в Сенегале. 

— То есть в итоге все кончилось благополучно: почему же тогда Вы назвали Сенегал неблагоприятным направлением?

— Дело еще не завершено: нужно дождаться статуса политического убежища, как единственно верного способа легализоваться. Остальное очевидно: нельзя релоцироваться в страну, которая имеет тесные неформальные связи с вашей страной происхождения. Наивно также рассчитывать на хорошие условия содержания в стране третьего мира: в сенегальской тюрьме нашего доверителя спасло только отменное здоровье. Представьте себе: в 40-метровой камере находилось 60 человек! И все это – при африканской жаре, полной антисанитарии, отвратительной еде и воде, насекомых. После освобождения через 9 месяцев ада этот крепкий мужчина плакал целую неделю… А самое главное, нужно всегда думать на перспективу. Почему он будет запрашивать политубежище именно в Сенегале? А других вариантов просто нет: у человека нет открытых виз ни в Европу, ни в США. Лишь после получения статуса, и снятия с розыска в Интерпол, можно будет подумать о том, как вернуться в более обустроенный мир. Повторюсь: всего этого кошмара не произошло бы, выбери наш клиент другое направление для укрытия.

— В самом начале нашей беседы Вы обозначили, что есть страны, безопасные на данный момент в этом аспекте. Назовите их.

— Вся Европа является, по большому счету, сейчас безопасной зоной для наших соотечественников, так практически заморозила любую экстрадицию в Россию. Вопрос в другом — есть экстрадиция, а есть проблема дальнейшей легализации в стране пребывания. Самая распространенная схема: человек приехал по туристической визе, его задержали в рамках розыска Интерпол, арестовали, он посидел в европейской тюрьме, а в итоге экстрадиция не состоялась. И все равно это нельзя назвать благополучным исходом. Почему? Да потому, что гражданин остается в «подвешенном» состоянии. Формально он уже проходил по экстрадиции, хотя и не был выслан — на этом основании ему в дальнейшем, скорее всего, откажут в запросе на политубежище. Более того – может последовать предписание в течение 15-и дней покинуть территорию принимающего государства…. И куда бежать дальше – непонятно. Ведь вопрос с международным уголовным преследованием не закрыт, и статус беженца не получен.

— Разве нельзя будет после того, как ситуация уляжется, запросить международную защиту?

— По нормам Евросоюза это реализовать практически невозможно, тем более повторно. Спрогнозируем ситуацию далее: допустим, все это происходило в Италии. Ок, Вы переезжаете во Францию, а там все начинается заново! Вас опять задерживают, и опять начинается процесс экстрадиции, который вновь не будет реализован. То есть — экстрадиции нет, но и легализации тоже, равно как и спокойной жизни. Многие полагают: если я укроюсь в любой европейской стране, то домой меня не выдадут — а что еще надо для счастья? Очередная фатальная ошибка: мало того, что вы фактически становитесь нелегалом, так ведь и задержаний по ориентировкам Интерпол никто не отменял. А ничего радостного в том, чтобы многократно сидеть даже в комфортабельной европейской тюрьме, нет. Обычно задержанного отправляют в камеру предварительного заключения до 72-х часов. После чего проходит суд, который решает, оставить ли вас в заключении ждать окончания разбирательства, либо отпустить на волю под подписку о невыезде. Такой вот «день сурка».

— Картина действительно нерадостная. А сколько, при плохом развитии событий, придется сидеть в тюрьме?

— До 80-и дней. Этот срок дается стране-инициатору розыска для того, чтобы прислать весь комплект документов, необходимых, чтобы полностью начать процесс по экстрадиции. Впрочем, если у вас заранее есть документальные доказательства того, что уголовное преследование инициировано по политическим, экономическим и пр. причинам, несовместимыми с демократическими принципами, а также адвокат, который грамотно преподнесет все эти доказательства прокурору, то тяжелых испытаний можно избежать. Можно даже будет запросить политическое убежище на данном этапе, но вероятность успеха снижается. Во-первых, все процессы проходят очень быстро, и можно не успеть подготовить грамотный кейс, а во-вторых, при рассмотрении запроса будет учитываться то, что человек обращается с прошением как бы не по собственной инициативе, а уже будучи задержанным. Европейские чиновники с большой долей вероятности расценят это, как попытку уйти от правосудия, и последует отказ в убежище.

Есть еще одна тревожная тенденция: некоторые страны выносят отказ от экстрадиции сразу, а другие отправят ваше дело в архив. И когда отношения межу странами возобновятся (а это рано или поздно произойдет), возобновится и процесс вашей экстрадиции.

— И все же, в какой стране человек с красным циркуляром Интерпол можно чувствовать себя наиболее спокойно?

— Я назову, пожалуй, Испанию. Потому что там многоступенчатый процесс экстрадиции. Прежде всего, запрашивается решение Совета Министров. А Совет Министров не рассматривает процессы по экстрадиции в Россию. Соответственно, в суд не поступит информация о том, что Совмин дал разрешение на выдачу фигуранта. Все, дело уходит в архив — хотя совершенно не исключена возможность, что вам таки придется отсидеть в испанской тюрьме те же 80 дней до отправления в архив дела по экстрадиции.

Из самых плохих решений при объявлении в розыск: Турция (там власти охотно лишат релоканта ВНЖ, и даже гражданства при малейшей активности Интерпол); ОАЭ (все то же самое плюс отсутствие международной защиты как института права); США (экстрадиция маловероятна, но требуются поистине железобетонные основания для легализации); Сербия, Венгрия и Словакия (очень тесны контакты с Россией), а также все постсоветские страны (имеются многочисленные межправительственные соглашения о выдаче).

— Картина ясна. Прошу дать исчерпывающий профессиональный совет, как ПРАВИЛЬНО действовать при подобной угрозе?

— Помимо выбора направления, о чем уже много говорилось, необходимы два компонента. Первый: создание уникального, достоверного кейса с учетом всех требований международного права, с помощью которого вы сможете убедить иностранные миграционные органы, что действительно являетесь жертвой неправомочного преследования. Сюда должны войти официальные документы, медицинские справки, показания свидетелей, выводы экспертов в различных отраслях, фото, видео и аудиоматериалы и пр., подтверждающие эту позицию. Самому с этой задачей справится очень сложно (если, конечно, вы – не оппозиционер с громким именем), поэтому я сразу переадресую данный запрос к юристам в данной отрасли права. Подчеркну лишь, что история преследования должна быть собрана заранее, в идеале – еще до того, как вы уедете из страны. И сразу, по прибытию в место назначения, использована. То есть, необходимо подавать прошение о политубежище, не дожидаясь действий Интерпол, задержания, и, тем более, открытия процесса экстрадиции. 

А на втором аспекте нужно остановится подробнее. Многие уверены, что в стране происхождения справедливости не добиться, а значит, не стоит и пытаться обжаловать вынесенное постановление об объявлении в международный розыск. Первая часть утверждения верна, вторая – нет. Вам жизненно необходима активная адвокатская поддержка и на родине тоже. Потому что сторона защиты будет пытаться оспорить обвинения против клиента, любые нарушения его прав и законных интересов, неправомочные действия правоохранительных органов, привлекать все способы законного обжалования судебных решений, и документально фиксировать все эти процессы. Этот пакет с подтверждениями, что все способы защиты были испробованы, также важен при запросе политического убежища, как и непосредственно сама история преследования. А политического убежища в подобной ситуации добиваться просто необходимо, как явствует из всей нашей сегодняшней беседы.

Приведу еще один недавний пример из практики: наш клиент, после выдвинутого против него обвинения, уехал в Европу. Там его нашел Интерпол, задержал, и началась подготовка в экстрадиции. Мужчина связался с нами, как это, увы, принято у наших соотечественников, лишь в самый критический момент. Собирать кейс уже было поздно. Тогда наши коллеги в России экстренно подключились к делу, и начали проверять все обстоятельства. Каково же было наше радостное удивление, когда оказалось, что решение суда об его заочном аресте в деле попросту отсутствует! Его не смогла предоставить ни одна компетентная инстанция, ни печально известный Басманный суд г. Москва, ни Мосгорсуд, ни даже СК РФ, который являлся инициатором розыска. А такое решение обязательно должно иметься, иначе и объявление в международный розыск незаконно. Со всем этим мы обратились в Интерпол, и клиент был удален из розыскных баз.

В завершение управляющий партнер Коллегии адвокатов «Домбровицкий и партнеры» Анатолий Фурсов еще раз предостерегает: «При любом конфликте с законом не уподобляйтесь страусу, прячущему голову в песок. Важно не только выбрать правильную, с точки зрения безопасности, юрисдикцию, но и подключить все возможности для получения статуса международной защиты. А они есть, и весьма многочисленные. И тогда угроза экстрадиции обойдет вас стороной».

Похожие новости